МИФЫ ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ

Жил-был на свете царь Мидас.
Он чудеса творил не раз:
Он воду, камень, сажу, мел -
Все сделать золотом умел.
Отломит хлеб - и не безделка:
Полна дублонами тарелка,
Простое яблоко берет,
А сунет золотое в рот,
Наденет шляпу - шлем Мамбрена
Уже блестит на нем отменно,
Возьмет овса иль гречки сноп,
Глядишь - а он монеты сгреб.
С того и сказ пошел когда-то:
Мол, счастье - все равно что злато!
Он был везучим дураком,
А порешили все кругом,
Что он мудрец. И захотели
Кифары бог и бог свирели,
А проще - Пан и Аполлон,
Чтоб разрешил их тяжбу он:
Кто из двоих сильней талантом?
Кому быть первым музыкантом?

Мидас послушал их, зевнул
И лавры Пану протянул,
Все чары струн отдать готовый
За трель свистульки тростниковой.
Как дернет за уши в ответ
Мидаса гневный кифаред!
Была отомщена кифара:
Ушей прямых и длинных пара -
Их ни позолотить, ни скрыть -
Судьи вознаградила прыть.
Ему пришлось в колпак рядиться.
Решил пойти в Пактол помыться -
И вязли волны у него
Дар делать злато из всего.
С тех пор - от богачей до голи -
Все ищу свой профит в Пактоле.
В золотобрызжущей реке
И в золотом ее песке,
Спеша свою пополнить кассу
Уже без зависти к Мидасу,
Поняв - таков всеобщий глас, -
Что он осел, судья Мидас.

Так, друг читатель, и ведется:
Подобный лидер попадется
И смотришь, действует как раз,
Как этот самый царь Мидас.
Обходит без труда законы -
Подарки, взятки, пенсионы
С живого, с мертвого дерет,
И от всего ему доход.
На деньги нюх имеет лисий,
Умеет брать процент с комиссий
И делать золотом само
Обыкновенное дерьмо.
А люди голодают в массе,
Как было и при том Мидасе.

К тому ж Мидасы новых дней
Хотя наглей, но не умней,
И совесть говорит в них глуше.
Они уже не прячут уши.
Их стало много, ибо там,
Где счета нет любым скотам,
Где столько глупого народу,
Один не делает погоду.
И мало одного осла,
Чтоб жизнь ослиною была.
А впрочем, много рук иль мало,
Всегда их золото марало,
И грязь отмыть - свидетель бог -
Британский наш Мидас не смог,
Хоть руки тер он что есть мочи,
Пока сенат и дни и ночи
Шумел, грозя прищучить сброд,
Который грабит весь народ.

Вот так Мидас и достарался,
Он замести следы пытался,
И уносила без следа
Все, что награбил он, вода.
Все уплывало без оглядки:
Проценты, пенсионы, взятки,
Лишь грязь вода не унесла,
Да уши выдают осла.
Все то, чем он владел готовы
Поймать другие рыболовы,
А наш Мидас, как столб, стоит,
Людьми осмеян и забыт.